В 1990-е на экранах телевизоров воцарилась какая-то невероятная свобода. Зрители, не особенно избалованные до этого разнообразием телевизионных программ, не переставали удивляться новым телепередачам и по привычке продолжали верить всему, о чём рассказывали телевизионные ведущие. Сегодня большую часть этих программ могли бы обвинить в экстремизме или аморальности, а то и вовсе закрыть.
В 1990-е на экранах телевизоров воцарилась какая-то невероятная свобода. Зрители, не особенно избалованные до этого разнообразием телевизионных программ, не переставали удивляться новым телепередачам и по привычке продолжали верить всему, о чём рассказывали телевизионные ведущие. Сегодня большую часть этих программ могли бы обвинить в экстремизме или аморальности, а то и вовсе закрыть.