Широкоплечая девица, заплетающая волосы в его «Косах» Огюста Ренуара и аппетитная кокетка в его же «Городском танце», задумчивый женский профиль наедине с бутылкой вина в «Похмелье» Анри Тулуз-Лотрека – это всё Сюзанна Валадон. Впрочем, Сюзанна – это ненастоящее её имя. Так её назвал Тулуз-Лотрек из-за того, что она позировала престарелым мэтрам. Впрочем, это было ему безразлично, ведь именно с ним блудница проводила ночи на Монмартре. Кстати, он был первым, кто увидел и оценил её рисунки.

Самые красивые европейские столицы стоят на реках – ничего удивительного, ведь наличие воды когда-то было хорошим подспорьем для развития города, а нередко – совершенно необходимым его транспортным решением. С тех пор зависимость от городских водных артерий как будто сильно снизилась. А впрочем, и в XXI веке находится немало горожан, которых хлебом не корми, а перемести поближе к реке. Идеальным вариантом своей жизни они видят дом на воде – и кстати, это вполне реализуемая мечта.

Эпоха супермоделей подарила миру несколько громких имен – Клаудиа Шиффер, Наоми Кэмпбелл, Линда Евангелиста, Синди Кроуфорд и… Надя Ауэрманн. Широкой публике о последней было известно только одно: у нее самые длинные в мире ноги, аж сто двенадцать сантиметров. Правда была несколько иной – первенство по длине ног Ауэрманн завоевала среди профессиональных моделей, но действительно попала в Книгу рекордов Гиннеса. И… больше ничего.

Психологи считают, что каждый человеческий поступок всегда спровоцирован сильными эмоциями — любовью, либо ненавистью. Страшно себе представить, что могло бы произойти, если эти чувства объединить воедино. Возможно, именно такая взрывоопасная смесь вдохновила двух благородных молодых людей на самую странную дуэль всех времён. История, полная страсти, коварства и предательства произошла в начале 19 века во Франции. Только там, вероятно, мог возникнуть столь романтичный любовный треугольник, который перерос в первую на свете воздушную битву...

Когда разговор заходит о появлении японских модельеров на западных Неделях моды, все вспоминают деконструктивистов с их мрачными образами, которые критики цинично называли «Хиросима-шиком». Однако японские бренды начали завоевывать модную индустрию Европы и США еще в шестидесятые – и продолжают сегодня менять правила игры, переворачивать наши представления о красоте с ног на голову, интриговать, пугать и очаровывать. В их арсенале - шелк с журавлями, миллионы орнаментов, безумный крой, высокотехнологичные плиссировки и, конечно же, цвет.

О талантливом русском художнике-эмигранте Борисе Григорьеве, творившем вначале ХХ века, Россия узнала лишь спустя полвека после его смерти, когда ретроспектива его работ, собранных по частным коллекциям, была представлена в музее Пскова. Именно тогда россияне смогли впервые получить представление о масштабе таланта и личности одного из самых значительных художников-портретистов русского зарубежья серебряного века, картины которого в наши дни на мировых торгах далеко перешагнули за миллионную отметку. В нашем обзоре - некоторые из них.

Его сравнивали с великими живописцами и ювелирами прошлого, вот только утонченные оттенки, изящные линии, новаторские конструкции и фантастическую отделку он принес в дизайн… обуви. Роже Вивье приписывают популяризацию шпильки, квадратного мыса и высокого голенища, в его туфлях щеголяли Катрин Денев и Елизавета II, а сам Кристиан Диор был счастлив расположить имя Вивье рядом с логотипом бренда – что, безусловно, о многом говорит.

Борис Григорьев – один из самых загадочных российских художников Серебряного века, о котором в России, к сожалению, до последнего времени мало, что было известно. Его постигла участь многих творческих личностей, оказавшихся в круговерти революционных событий 1917 года. А разорванная история страны – на «советскую» и «досоветскую», с запретами и идеологическими правками, долго не позволяла нам познакомиться с талантами русского зарубежья. Итак, знакомьтесь - виртуозный график, портретист-фельетонист, выдающийся живописец своей эпохи.

Безусловно, в череде великих иллюстраторов, сформировавших язык модной графики, Марсель Верте стоит особняком. Он был ближе к певцам ночной жизни Париже, нежели к представителям мира французского гламура. Следуя по стопам Анри де Тулуз-Лотрека, он создал собственный узнаваемый стиль, а в его стремительных рисунках – ирония отстраненного наблюдателя и безумие кабаре, сюрреализм и элегантность. А еще он сыграл Лотрека в кино – правда… частично.

История моды – это не только судьбы великих дизайнеров или изменения фасона платья вслед за политическими и социальными переменами. История моды – это еще и история ее изображения. И пускай модная иллюстрация сегодня занимает меньше места на страницах глянца, чем фотография, мы готовы бесконечно любоваться изящными линиями, очаровательными деталями и драматичными образами в работах знаменитых fashion-иллюстраторов.