Зритель, впервые столкнувшись с произведениями сибирского художника Владимира Распутина, неизменно испытывает потрясающие эмоции и искреннее восхищение сказочно-романтичными образами и самобытной манерой письма. Своеобразная декоративность его живописи, основанная на широких мазках обведенных в темный контур, создает эффект не то витража, не то мозаики, не то фрески. И при том, при всем художник будто создает кистью рассказы на холсте, придавая им колоссальную смысловую нагрузку.
Зритель, впервые столкнувшись с произведениями сибирского художника Владимира Распутина, неизменно испытывает потрясающие эмоции и искреннее восхищение сказочно-романтичными образами и самобытной манерой письма. Своеобразная декоративность его живописи, основанная на широких мазках обведенных в темный контур, создает эффект не то витража, не то мозаики, не то фрески. И при том, при всем художник будто создает кистью рассказы на холсте, придавая им колоссальную смысловую нагрузку.