0
0
0
Два актёра, десятки образов: как Мария Аронова и Владислав Гандрабура оживляют «Мёртвые души»
В постановке «Мёртвых душ» в Театре Вахтангова особое место занимает актерский дуэт Марии Ароновой и Владислава Гандрабуры, превращающий классическую поэму в подвижный калейдоскоп характеров. Два артиста удерживают внимание зала, создавая на сцене целую галерею гоголевских типов — от приторно-мечтательного Манилова до угрюмо-массивного Собакевича, меняя тембры, пластику и ритм так, будто перед зрителем проходит целая труппа. Их игра делает привычные образы свежими и объемными, а сама история приобретает почти цирковую динамику, в которой сатира и гротеск раскрываются особенно ярко. Билеты на спектакль можно приобрести заранее на нашем сайте — постановка стабильно собирает полный зал.
Во втором абзаце спектакль словно раскрывает свою механику: Аронова и Гандрабура демонстрируют синхронность, которая достигается не только мастерством, но и тонкой интуицией партнёрства. Они перебрасывают друг другу реплики, как огненные мячи, мгновенно меняют маски и создают эффект, будто текст Гоголя оживает в стремительном вихре. Особенно впечатляет игра с интонациями — от жестких, почти рубленных интонаций Собакевича до мягких, растекающихся речевых потоков Манилова. Наблюдать, как два актёра удерживают на себе всю пьесу, — отдельное театральное удовольствие, подчёркивающее, насколько многообразной может быть сцена, когда в центре стоит сильный дуэт.
К финалу спектакль превращается в размышление о природе человеческих слабостей и социальной маскарадности, которая всегда была одной из ключевых тем гоголевского текста. Аронова и Гандрабура показывают, что каждый персонаж — это не карикатура, а сложный сплав привычек, страхов и стремлений, которые делают «Мёртвые души» удивительно современными. Их игра придает сюжету эмоциональную глубину: зритель начинает воспринимать историю не как сатиру на прошлое, а как зеркало, отражающее сегодняшние противоречия общества. Именно поэтому постановка производит сильное впечатление и оставляет после себя ощущение прикосновения к живой, пульсирующей классике.
Во втором абзаце спектакль словно раскрывает свою механику: Аронова и Гандрабура демонстрируют синхронность, которая достигается не только мастерством, но и тонкой интуицией партнёрства. Они перебрасывают друг другу реплики, как огненные мячи, мгновенно меняют маски и создают эффект, будто текст Гоголя оживает в стремительном вихре. Особенно впечатляет игра с интонациями — от жестких, почти рубленных интонаций Собакевича до мягких, растекающихся речевых потоков Манилова. Наблюдать, как два актёра удерживают на себе всю пьесу, — отдельное театральное удовольствие, подчёркивающее, насколько многообразной может быть сцена, когда в центре стоит сильный дуэт.
К финалу спектакль превращается в размышление о природе человеческих слабостей и социальной маскарадности, которая всегда была одной из ключевых тем гоголевского текста. Аронова и Гандрабура показывают, что каждый персонаж — это не карикатура, а сложный сплав привычек, страхов и стремлений, которые делают «Мёртвые души» удивительно современными. Их игра придает сюжету эмоциональную глубину: зритель начинает воспринимать историю не как сатиру на прошлое, а как зеркало, отражающее сегодняшние противоречия общества. Именно поэтому постановка производит сильное впечатление и оставляет после себя ощущение прикосновения к живой, пульсирующей классике.
