Книга Эры Ершовой «В глубине души».
Книга Эры Ершовой «В глубине души» с посвящением Вере Глаголевой названа так по одному из вошедших в нее рассказов. Во всех рассказах Эры Ершовой живые люди, со своими страхами и слабостями, проходят перед читателем, открываются ему, задают вопросы и находят на них ответы, понимают и не понимают, болеют, изменяют любимым, ухаживают за умирающими, сбегают от ответственности, спасают и губят.
Рассказы и повести Эры Ершовой вызывают ощущение настоящего чуда, несмотря на то, что никакой мистики в них нет. Перед читателем предстает вереница судеб самых обычных людей — кажется, что любого из персонажей можно встретить в переполненном автобусе или в очереди продуктового магазина. Встретить — и тут же забыть, ведь в людях этих нет ничего выдающегося, ничего, что заставило бы случайного прохожего задержать на них свой взгляд...
Но именно в этом и состоит главное различие между взглядом обывателя и взглядом художника. Тот удивительный мир, что скрывается в душе каждого «обычного человека», Эре Ершовой удаётся не только увидеть самой, но и запечатлеть на страницах своих пронзительных произведений.
По словам Виктории Платовой, «классические истории "маленького человека" обретают в прозе Эры Ершовой новое дыхание». Именно так – наследуя традиции Гоголя и Пушкина, автор рисует портреты людей XX и XXI веков, тех, чьи судьбы разворачивались бок о бок с нашими. И в этих точных и правдивых изображениях то тут, то там возникают знакомые черты: друзей, соседей, родственников, а иногда даже — нас самих. Подробнее...
Тем, кто разбирается в литературе, прекрасно известно, что жанр короткой прозы не терпит небрежности. От писателя требуется поистине виртуозное мастерство, чтобы минимальными средствами выразить то, о чем иные авторы пишут толстые романы. Этим мастерством Эра Ершова владеет в совершенстве: в её произведениях нет случайных деталей, «пустых» фраз и лишних диалогов. Каждое слово находится на своём, единственно правильном, месте. И эффект от этих рассказов сравним с выстрелами умелого снайпера: каждый попадает точно в цель.
Например, в рассказе
«Лишенное мимики, лицо Изабеллы не утратило красоты. Даже по прошествии многих лет ни одна морщина не коснулась ее прекрасного лика, но что-то жуткое было в этой застывшей маске. Леденящую душу мертвенность излучали ее огромные, выписанные с таким тщанием глаза, и неизъяснимая обида таилась в скорбных складках ее губ».
Точно в таком же состоянии находится и её душа: полумертвая, застывшая, она ещё не потеряла способности любить, но любовь её теперь всегда будет иметь искореженные, нездоровые формы...
Рассказ
«Человек, который живет не своей жизнью, должен носить чужое лицо как наказание».
«Я тебя разорю…» — были ее последние слова, и Артем тогда рассмеялся, потому что думал, что она говорит о деньгах. А настоящий смысл ее обещания открылся ему только сейчас, по прошествии двадцати пяти лет.
Вера выполнила свое обещание и разорила его полностью, дотла. Она унесла с собой все, оставив только самые ничтожные вещи: тщеславие, деньги и безразличие».
В рассказе
«Он брал в одном месте, сдавал в другое, на вырученные деньги приобретал что-то редкое в третьем месте и нес в четвертое. На заработанные таким образом деньги он неустанно расширял свою библиотеку.
Тем временем в двух комнатах их коммунальной квартиры становилось тесно.
Книги были повсюду: на столе, под столом, на
кровати, под кроватью.
Книги заполонили все места общественного
пользования: коридор, кухню, опасно провисала набухшим животом антресоль».
Страсть к коллекционированию полностью поглощает человека, лишая его всего ценного и дорогого, что было его в жизни, и в конце концов даже рассудка...
Рассказ
«Галя силилась и никак не могла понять, для чего этим людям нужно такое хитросплетение нитей судьбы. Зачем они запутывают такие простые и ясные вещи? Чтобы потом страдать, любуясь нелепостью получившегося узора?»
Эта история — об обретении собственной значимости, которую невозможно найти во внешнем мире, а только лишь взрастить в своем сердце.
Повесть
«Для чего люди делали это? Их же никто не заставлял! Никто не требовал от них такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши, где власти не имели такого пристального контроля над происходящим. С этими вопросами Лизхен стремительно взрослела. Она хотела понять, почему темные, потаенные стороны человека обретают силу именно в такие тяжелые времена, когда вокруг столько горя и требуется сочувствие».
Эта повесть — в первую очередь о том, что у души нет гражданства. Мы оказываемся по какую-то сторону баррикад лишь по воле случая, но главный выбор всё равно должны сделать сами...
Проза Эры Ершовой напрочь лишена дешевой сентиментальности, морализаторства и высокомерного менторского тона. Мир, предстающий перед читателями на страницах
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: