12 гривен за девку: О чем рассказали древние берестяные грамоты, и Какая удивила ученых больше всего

Черточки на коре: березовые послания предков-славян

Археологи предполагают, что берестяными грамотами на Руси могли пользоваться уже с XI века, судя по некоторым найденным экземплярам. Но то, что письменность в широком своем проявлении была в XIV—XV веках – это факт, который подтверждается большим количеством найденных артефактов. В Новгороде в середине XX века было обнаружено почти 1 200 берестяных фрагментов с записями, которые составили 90% из всех вместе взятых и найденных по всей России.

Сохранению способствовала тяжелая глинистая почва и влажность, которая уплотняла грунт, «консервируя» «записки», а то, что они были из березовой коры, помогало процессу, потому что она имеет бактерицидное свойство. Так случайно открылась жизнь обычных людей. Не исторические записи с формальным стилем письма о делах государства, а о том, кто что взял, кому сколько был должен, или за что враждовали, любили.


Писать на коре не так-то просто, для этого вырезали небольшой кусок с дерева, очищали и на внутренней стороне выдавливали специальными палочками черточки, складывая их в буквы. Но прочитать записи довольно сложно, потому что писали раньше на древненовгородском диалекте, который отличается от обычного древнерусского, из-за этого не все слова понятны. Нужно также учитывать и грамотность писцов, которой, скорее всего, владели многие, но не в совершенстве, поэтому ошибки не всегда давали возможность правильно прочитать сообщение. И все же берестяные SMS дошли через века до современников, остались в истории, в отличие от тех, которые сейчас пишут на телефонах и удаляют.

Новгородская берестяная грамота: сообщения живых летописей

Берестяная записка использовалась так, как сейчас бы использовали блокнот – написал краткую информацию, передал, а потом за ненадобностью скомкал и выбросил. Так и раньше делали – прочитали и бросили, поэтому земля и сохранила древние записи, ведь «бумага» была деревянная. Археологи найденные грамоты регистрируют под номерами, поэтому нет очередности по времени или сферам деятельности, но это не мешает окунуться на мгновение в жизнь предков.

В них писали о самом разном. Например, два кусочка бересты имеют запись от Семена и от детей. В ней он посылает кого-то за хлебом в поле, то есть, видимо, собрать урожай, и советует взять с собой дворников.


В записке XI века пишут: «Будь в субботу ко ржи или подай весть» - частное письмо об обыденных делах. На берестяной грамоте, написанной в XIII веке, содержится распоряжение от Максима Онании, чтобы привел трех коней и взял седла. Люди жили и решали свои житейские проблемы. В грамоте под №23 говорится, что Карп разделил рожь с Олексой и с Гафанком (Огафанком). А на долю господина Фомы выпало немного, «два овина четвертного оброка; а Пянтелик видел сам (т. е. тому свидетель)». То есть дела решали в большинстве своем мирно.

В давние времена было принято платить оброк как дань, и это засвидетельствовано в грамоте №2. В ней указано, кто и сколько сдал куниц. Еще одно доказательство в другой, где пишется, что решили «давать оброка шесть коробей ржи да коробью пшеницы и три солоду, дара три куницы да пуд меду; детям по белке, 80 горстей льна; баран (меру зерна) во время сбора урожая».


Решали и деловые вопросы. Как, например, в грамоте под №3 говорится о том, кто должен варить пиво. Проблемы предков напоминают обычную крестьянскую жизнь, когда нужно решать проблемы то с зерном, то со скотиной. Интересны и расценки, ведь трудно представить, сколько нужно было денег, чтобы купить коня или корову. Например, в грамоте №8 говорится: «Если хочешь корову и едешь за коровой, то вези три гривны». А в другой грамоте, что с Тимошки нужно взять 11 гривен за коня, сани и снаряжение. Прочитав такие сообщения, становятся понятны расценки и сделки новгородцев, и для этого не нужен официальный исторический документ.

Берестяные грамоты говорят «живым» языком предков. В XII веке в грамоте №115: «От Прокши к Нестеру. Шесть гривен (…)плати (или: заплати), а виры не плати». Позже была найдена записка также от Прокши, в которой одно слово: «Удавись». Вероятно, он написал, отдавая долг, и отправил его вместе с пожеланием, что еще раз подтверждает – люди были такими же эмоциональными.


Судя по записям, долги, как и сейчас, не очень любили отдавать, что подтверждается записями древних славян, страдающих от неплательщиков. В одной из них говорится, что Стоян не отдает долг Жировиту, и уже прошло девять лет, но предупреждает, что если он не отдаст четыре гривны, то заберет его товар у знатного новгородца.

Посылались и угрозы, носившие явно личный характер. Например, некий Домаслав взял 12 гривен, чтобы купить девку, а деньги не возвращает, поэтому пишет, что пора вернуть долг или подаст в суд. На покупку «шубы чермничной женской» нужно было три с половиной гривны – заказ Игната к Климяту. Много чего написано в берестяных сообщениях: напоминали о поездке на Волгу, просили дать распоряжение о начале сева, прислать холстину, явиться на суд из-за украденного коня, оставляли завещания, долговые списки и многое другое.

Берестяные грамоты о любви и жизни

Не только быт интересовал новгородцев в древности. Находилось место и семейным отношениям, поэтому на берестяных грамотах писали наболевшее и важное, но не всегда только приятное. С ними передавали любовные сообщения или, наоборот, высказывали обиду.

Семейный уклад и раньше не обходился без разводов и скандалов, что видно по сообщению из берестовой грамоты под № 9: «От Гостяты к Василю». В ней говорится, что все приданое осталось у прежнего мужа, а он с ней развелся и устроил новую помолвку, взяв другую жену. В записке просит приехать и разобраться.

Записки могли носить и предложение о замужестве: «От Микиты к Малании. Пойди за меня — я тебя хочу, а ты меня; а на то свидетель Игнат Моисеев …» в грамоте №377.

Археологи на территории бывшего пивоваренного завода нашли несколько берестяных записок, которые стали настоящим романом, только из жизни. В них записано, что некий Кондратец похитил дочь зажиточного землевладельца, но ее отец отказывается признавать его зятем и пишет, чтобы о свадьбе не мечтал. В переговоры вступает отец юноши, желая мирно решить случившееся, но дело доходит до войны: отец девушки посылает войско в дом «жениха», громит там имущество. Местным властям приходится идти и разбираться с этим делом, чтобы навести порядок. В последней грамоте написано, что старосте удалось уладить конфликт, вот только концовка осталась неизвестной – была все-таки свадьба или нет. Видимо, недостающего берестяного клочка коры не было или затерялся.

Детские записки на бересте

Находка берестяных грамот показала, что дети обучались грамоте и по крайней мере могли кратко написать сообщение, послать его другу, сделать рисунок. Они также любили загадки, как и современные дети, что подтверждается грамотой № 46: «Невежда написал, пустомеля (букв.: бездумный) сказал, а кто это прочитал (читает), тот ...». Окончание нужно додумать самому, потому что «записка оказалась сломанной, и конца у нее нет.
Нашлось сразу несколько грамот одного мальчика по имени Онфим, который не только старательно упражнялся в правописании, но и, видимо, когда ему надоедало, делал зарисовки.

Берестяные записки терялись, сжигались, но даже отрывки являются показателями отдельных судеб жителей древнего Новгорода, составляя общее представление о всех славянах, живших во времена раннего Средневековья.

Некоторые выражения древних славян так и прижились, но утратили первый свой смысл, и чтобы понять его, нужно заглянуть в их жизнь. Тогда-то и станет понятно, почему вилами по воде писали, толкли воду в ступе или били баклуши. Кстати, последнее – это вовсе не безделье, а работа.