0
0
0
Париж славится множеством примечательных мостов, но один из них стоит особняком. Пон-Неф (Новый мост) отличается не только солидным возрастом, но и историей. Несмотря на название, это одно из старейших сооружений города. Суть имени в том, что строительство Пон-Нёф положило начало новому Париж, оставив средневековый город в прошлом. Новый мост был заполнен людьми и экипажами круглые сутки, а до наших дней дошла поговорка о том, что там можно одновременно встретить «карету, белую лошадь, священника и даму лёгкого поведения». Даже новый тип парижских воров зародился именно на Пон-Неф.
Новый мост в новом Париже
«Вид на Париж с Нового моста», Николя Жан Батист Рагене, 1763. /Фото: fadeinonline.com
В 16 веке Париж уже считался полноценным мегаполисом того времени. Город быстро развивался и застраивался, а процветавшая торговля провоцировала на узких улочках постоянные заторы. На четырех существовавших на тот момент мостах было не протолкнуться. Поэтому Генрих II решил в 1550-м, что пора строить пятый современный мост и запретить застраивать его домами, лавками и мастерскими, мешавшими свободному передвижению. Но первые же расчеты показали, что затраты слишком велики, а торговцы, не имевшие в объекте шкурного интереса, от спонсорства отказались. Мост начал строить в 1578 году уже следующий правитель - Генрих III, но нынешний вид ему придавал Генрих IV из династии Бурбонов. Имея четкий план модернизации города, король решил, что Пон-Нёф станет первым строением нового Парижа. Мост конструктивно отличался от предыдущих, соединяя берега Сены без опоры на остров. Кроме того, он стал первой улицей с тротуаром во всем Париже. Но, что самое ценное, этот мост не застраивался по бокам домами.
Королевский объект Пон-Нёф стал подарком новой правящей династии Бурбонов горожанам. Парижане впервые получили не ограниченный постройками вид на Сену. Мост завоевал сердца незамедлительно. Открывшись в 1607-м, он быстро стал излюбленным местом встреч и прогулок. Круглые сутки Пон-Нёф был заполнен людьми и экипажами, превратившись в городскую икону. Это легко заметить на картинах и гравюрах того периода, где мост занимал центральное место.
Внешний вид моста имел несколько характерных особенностей. Отличительной чертой стали балконы в виде полумесяца, поддерживающиеся цилиндрическими башнями. А большой карниз украшали почти 400 гротескных масок. Большинство сегодняшних – сделанные в 19 веке копии. Оригиналы можно встретить в столичном Музее Карнавале.
ЧИТАТЬ ЕЩЕ:Что известно про фаворита короля Генриха VIII: «Тёмная лошадка» кардинал Уолси.
Мост слёз и безутешная Медичи
Современный вид моста. /Фото: podrozepoeuropie.pl
Для своего времени Пон-Нёф стал грандиозным сооружением. Этот мост стал настоящим прорывом в архитектуре Средневековья. В самом начале строительства Пон-Неф, по легенде, его называли «мост плача». Такое прозвище объект получил из-за того, что здесь повстречали плачущего Генриха III. Одна из версий гласит, что накануне на дуэли погиб его фаворит. Но в другой интерпретации, лицо короля было мокрым от внезапно полившего дождя.
В начале 17 века безутешная после гибели Генриха IV Мария Медичи повелела установить на мосту памятник своему супругу. 23 августа 1614-го в самом центральном месте появилась конная статуя и сразу стала настолько популярной, что горожане назначали друг другу свидания со словами: «Встретимся у Бронзового короля». Новый центр уличной жизни превратился в главное место времяпрепровождения всех слоев населения. Здесь толпилась и местная богема, встречались и парижские бродяги, искали пациентов глашатаи-лекари, предлагали свои недвусмысленные услуги женщины легкого поведения, устраивали выступления странствующие актеры. Принято было считать, что если человека пару дней не видали на Новом мосту, значит, в Париже его, скорее всего, и нет. Одни просто торопились по делам, другие являлись за свежими сплетнями, третьи приходили за покупками, четвёртые — заработать, причем, часто не самым честным трудом.
Облюбовали тамошние места и купальщики Сены. Властям даже пришлось выделить место под отдельные купальни для женщин и мужчин. А полиция регулярно пресекала хулиганов, норовящих пробраться в дамские купальни. В начале 18 века увидел свет приказ, запрещавший мужчинам принимать солнечные ванны у Пон-Неф в обнажённом виде.
ЧИТАТЬ ЕЩЕ:Свадебная резня по-европейски: Давала ли Медичи приказ уничтожить парижских гостей в Варфоломеевскую ночь.
Темная сторона популярности
Мост был центральным объектом всех картин и гравюр.
В виду популярности и постоянных столпотворений, Новый мост стал раздольем для воров, шарлатанов, шулеров, грабителей и прочих преступников всех мастей. Любой зевака рисковал остаться без бумажника, украшений или часов. Жертвами шулеров становились и доверчивые горожане. Горе выпадало на долю одинокого всадника, вынужденно перебиравшегося ночью через мост. Там обязательно орудовали шайки с благообразным названием «Братья Доброй Самаритянки» или «Рыцари Короткой Шпаги». Эти «рыцари», не колеблясь, лишали головы любого путника. Отдельная жизнь бурлила под мостом, где «трудились» девицы лёгкого поведения.
С открытием моста в Париже буйным цветом расцвёл новый вид преступлений — воровство мужских плащей. Ценность этого предмета гардероба состояла в том, что на него шло несколько метров дорогой ткани, украшенной роскошной тесьмой. Воришки незаметно подбирались к жертве, сдёргивали плащ и растворялись в толпе. Подобным образом страдали и дамы, лишаясь наплечных платков из тонкого кружева или ткани.
Воров иронично прозвали «офицерами Нового моста». Сегодня во французской речи есть слово «filou», которое переводится, как «жулик, мошенник, прохиндей». А возникло оно именно в 17 веке и обозначало конкретно вора мужских плащей. Интересно, что ради забавы подобными шалостями промышлял в компании друзей даже родной брат Людовика XIII герцог Гастон Орлеанский, из-за чего и получил прозвище «Грабитель с Нового моста».
Отдельной «мостовой» кастой были вербовщики, набиравшие молодых людей для службы королю. Причем, прибегали они с этой целью к любым средствам: сулили баснословное жалование, спаивали юношей, забирали силой, заманивали с помощью соблазнительных красоток. За каждого приведенного ко двору рекрута вербовщики получали приличную сумму, а потому манерами себя не перегружали.
Культура и история Древней Греции всегда поражала глубиной знаний и мудрости. Именно оттуда берут начало корни всей европейской литературы. Прочтите в другой нашей статье о том, каков секрет самого длинного слова во всемирной литературе: что зашифровал Аристофан в своём произведении.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
