0
0
0
Она не была ни модной художницей, ни известным поэтом, ни талантливым композитором. При этом ее боготворила вся петербургская элита начала 20 века. Хозяйка литературного салона Саломея Андроникова собирала вокруг себя всю творческую богему. Писатели Серебряного века слагали в ее честь стихи, художники становились в очередь, желая писать ее портреты. Мандельштам терял от нее голову, сын Горького дважды пытался жениться. Не отставали в обожании даже знаменитые женщины. Чем же заслужила столь высокое почитание русская муза?
Гордая дочь грузинского князя
Генерал Пешков и Саломея с дочкой, ненадолго ставшие семьей.
Остроумная, женственная, обаятельная Саломея появилась на свет в Тифлисе в семье грузинского князя Андроникашвили, происходившего из древнейшего кахетинского рода. Мать Саломеи была русской и воспитывала детей в русских традициях. В 1906-м, как только девушке исполнилось 18, она вместе с двоюродной сестрой Тинатиной отправилась поступать на Бестужевские курсы в Санкт-Петербург. Солидная квартира, снятая родителями в самом центре города, быстро превратилась в литературный салон. К девушкам стекались модные актеры, поэты, художники. Мужская половина добивалась расположения старшей Саломеи и в первых рядах - Зиновий Пешков, приемный сын Максима Горького и брат Якова Свердлова.
В 1907-м он попросил руки девушки, но строгая грузинская семья высказалась против союза с представителем «несерьезной» профессии. Родители подыскали для дочери другого жениха – богатого чаеторговца Андреева, старше невесты на 18 лет. Брак не стал для Саломеи счастливым, потому что муж оказался из разряда неисправимых женских поклонников. Он успел поухаживать за всеми приятельницами супруги, после чего добрался даже до ее сестры. Такого Саломея мужу не простила и подала на развод. Знакомый адвокат помог отсудить у неверного Андреева квартиру в Петербурге и сумму, покрывшую безбедное существование Андрониковой на годы вперед. Став свободной, женщина узнала, что беременна. Но твердо решила рожать, даже не поставив бывшего супруга в известность о его отцовстве. Впоследствии, ее дочка Ира станет баронессой Нольде - французской коммунисткой и участницей Сопротивления.
ЧИТАТЬ ЕЩЕ: Что носили и как выглядели самые известные женщины Серебряного века.
Светская львица Соломинка
З. Серебрякова. Портрет Саломеи Андрониковой, 1925. /Фото: zdravrussia.ru
Продолжив социальную активность в богемной среде, с начала 1910-х Саломея Андроникова стала богатой хозяйкой просторного литературного салона, куда мечтал попасть едва ли не каждый представитель петербургской богемы. Александр Блок оставил в своих очерках память о Саломее, как о чарующей химере, молчаливо входящей в комнату и приковывающей всеобщее внимание.
Обаяние Саломеи было настолько магнетическим, что ею восхищались даже известные творческие женщины. Свои именные сборники Андрониковой дарила восторженная Анна Ахматова, в своих мемуарах ее превозносила Тэффи. В 1913-м она писала, что Саломея всегда была украшением вечеров. Не писательница, не актриса, не поэтесса, не балерина, не певица – сплошное не. Но именно Андроникова получила всеобщее признание, как самая притягательная и интересная женщина высшего круга. За право написать портрет Саломеи сражались все художники той эпохи: Петров-Водкин, Сомов, Серебрякова, Чехонин, Шухаев. В Саломею был безнадежно влюблен Осип Мандельштам. Он воспевал ее статный нрав, не уступавший магической внешности: уверенная в себе, яркая, мягкая и при этом с налетом мальчишества. Поэт ласково звал ее Соломинкой.
ЧИТАТЬ ЕЩЕ: Очаровательная княжна Нарышкина: вечная любовь и роковое пророчество.
Неожиданная эмиграция и 93-летний путь легенды
В. Шухаев. Портрет Саломеи Андрониковой-Гальперн. /Фото: kvirispalitra.ge
В 1917-м Саломея с дочкой отправляются в Крым. Она не могла даже предположить, что уже никогда не вернется в Россию. Свершившаяся в ее отсутствие революция заставила позабыть о восторженном периоде жизни и окунуться в быт. Сначала Саломея эмигрировала на родину, после чего уже перебралась в Париж. Кочуя по городам и весям, она сильно переживала, что оставила Россию в смутный период, но дорога домой была закрыта. Во Францию ее занесло откровенное женское легкомыслие. Зиновий Пешков, решивший снова испытать судьбу, взял да позвал Саломею походить по парижским магазинам, которых она никогда не видела. И она согласилась.
Шопинг затянулся на годы. Привыкшая порхать по жизни Андроникова была не в состоянии брать на себя всю тяжесть нового времени. Пешков на тот момент уже являлся служащим французского представительства в Грузии. По иронии судьбы, отвергнутый 10-ю годами ранее родителями Саломеи Пешков стал в их глазах завидным женихом. В 1920-м Красная армия подходила к Грузии, и семья Андрониковой взглянула на Зиновия иначе, поддержав ее в решении остаться с ним в Париже. Во Франции Пешков быстро освоился, дослужившись до генерала и попав в окружение де Голля. Правда с Саломеей они снова долго не продержались, хотя все последующие годы искренне и тепло дружили.
Новым супругом Андрониковой стал ее прежний воздыхатель из давней питерской жизни – успешный адвокат Александр Гальперн. Вот только работал и жил большую часть времени он в Англии, а Саломея оставалась в Париже. Она устроилась работать в модный французский журнал Вожель, прилично зарабатывая и обрастая новыми знакомствами. В этот период она встретилась и подружилась с Мариной Цветаевой. Последняя испытывала крайнюю материальную нужду за границей, и Саломея на заработанные деньги избавила поэтессу от той страшной нищеты, в которой та оказалась. Заодно, имея массу знакомых, устраивала для подруги поэтические вечера и распространяла входные билеты. Вскоре Саломею узнали, как главу благотворительного фонда помощи семье Цветаевой. Только благодаря собранным деньгам семья писательницы дотянула до отъезда домой.
В 1940-м Гальперн вызвал жену с внуком к себе в Америку, где теперь работал в английском посольстве. Ее дочь Ирина, связавшаяся с французским Сопротивлением, оказалась в нацистском плену из-за антифашистской деятельности. Последние годы жизни, почти ослепшая и больная Саломея доживала в Лондоне. Но к каждому званому ужину неизменно спускалась в вечернем платье.
Княжна умела удивить гостей потрясающими блюдами собственного приготовления и даже выпустила поваренную книгу. Всю жизнь ее называли музой, а она после выхода сборника иронично заявила, что в итоге оказалась простой кухаркой. К концу жизни у Саломея раздарила все до единого экземпляры собственной книги.
История «Святой Анны» частично нашла своё отражение в романе Вениамина Каверина «Два капитана».
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
