Как первая дама Кремля подвела под расстрел писателя Бабеля, и За что на него нападал Семен Буденный

Спасительная революция

Главным заступником Бабеля был Горький. / Фото: www.nauka.club

Исаак Бабель рос в одесской семье успешного торговца Мане Ицковича Бобеля, который для солидности возьмет новое имя - Эммануил Исаакович Бабель. Изменив всего одну букву фамилии, родитель сыграл не лучшую роль в судьбе сына. В 1916-м Исаак отправился в столицу Российской империи. Поступив на юрфак Петроградского психоневрологического института, привез с собой несколько рассказов. После череды неудач в редакциях познакомился с Максимом Горьким. Тот опубликовал первую работу начинающего автора в «Летописи».

Но представители цензуры усмотрели в ней порнографию. От суда в 1917-м Бабеля спасла грянувшая Февральская революция. До 1923 года Бабель успел походить в солдатах на Румынском фронте, служил в ЧК, в Наркомпросе, поучаствовал в продовольственных экспедициях 1918-го, повоевал против Юденича, в 1-й Конной армии Буденного, подрабатывал репортером в Петербурге. А после демобилизации продолжил сотрудничество с Горьким.

Герой войны против Бабеля

Буденный пытался утопить Бабеля. / Фото: www.news-odessa.ru

И тогда грянул громкий литературно-политический скандал. Экс-командир Первой конной армии Семен Буденный, возмущенный популярными рассказами Исаака Бабеля о своем военном детище, выразил громкие претензии. Этот цикл стал одним из первых опытов прозы на чувствительную для власти тему о гражданской войне. В журнале «Октябрь» главный конник СССР Семен Буденный написал, что Бабель распускает «бабьи сплетни». Гневная статья вышла под заголовком «Бабизм Бабеля», и автора рассказов назвали «дегенератом от литературы, садистом, развратником и эротоманом». Буденный удачно обыграл фамилию писателя: Бабель, БАбьи сплетни, Барахло. Останься отец классика Бобелем, эффект не был бы таким хлестким.

После оскорбления ветеранов-буденновцев писателю отказали в праве использования названия «Конармия». Его даже приравняли к литераторам-эмигрантам и предателю Деникину. Но властям пока было не до прозы, и конфликт не вышел за рамки литературного. Тем более, за любимца вступился Горький, выступив в прессе против конармейца. Тогда Буденный ответил «Открытым письмом Максиму Горькому», не выбирая выражений. Командарм прямо заявил, что автор «был на задворках Конармии и ничего не мог видеть, кроме женских грудей и голых ног». И Бабель победил.

Любитель похождений

Юная Евгения Ежова. / Фото: www.skverweb.ru

Но в сложном 1939-м ситуация изменилась. Бабеля задержали за шпионаж и покушение на Сталина. Приближенным к литературным кругам это было особо непонятно, ведь все знали, что Бабель сотрудничал со спецслужбами и не раз добровольно наблюдал за пытками в застенках. Шептались, что
виной всему - Ежова, супруга наркома внутренних дел. За игривый темперамент знакомые называли ее Стрекозой. И действительно: Бабель, Ежов и его супруга оказались в любовном треугольнике. Бабель по жизни слыл любителем легкомысленных похождений. Но эта история закончилась плачевно.
В 1927-м Бабель по секретному заданию поехал в Европу с целью наладить контакты с западной интеллигенцией. По пути знакомится с Евгенией Гладун.

Кем же была эта роковая женщина? Своего первого мужа Хаютина бросила ради брака с красным командиром Гладуном. С переездом в столицу она ударилась в вечеринки, приемы, наряды и драгоценности, конфискованные у экс-дворянок. Муж Александр Гладун работал во внешторге и баловал жену излишествами. В 1933-м Бабель встретился с будущим наркомом Николаем Ежовым, и познакомила их все та же Евгения. Правда, уже Ежова.

Всемогущие соседи по могилам

Бабелю не помогла дружба с Ежовым. / Фото: www.profile.ru

На тот момент Бабель имел кое-какие разногласия со Сталиным, который счел его не самым талантливым писателем. В следующем году Бабель после развода с первой супругой женился на Антонине Пирожковой. Тогда Исаак начал писать откровенно провокационные рассказы и решил во что бы то ни стало обзавестись покровителем для зашиты. Им, по мнению писателя, вполне мог стать муж его новой знакомой, только назначенный главным чекистом страны. Правда, ходили оправданные слуги, что Стрекоза была поколочена всевластным мужем за бесконечных поклонников на стороне.

Имевший влияние Ежов располагал самой конфиденциальной информацией о происходящем в каждом уголке города. Но Бабель, рассчитывавший на помощь новых «друзей», не знал, что давно на крючке НКВД. Возможно, как очередной бывший или настоящий любовник. Чекисты располагали одним очень детальным признанием некоего агента, которым вполне могла быть жена Ежова. Уж с ней Бабель не раз был чрезмерно откровенен. Любопытно, но роман жены с писателем сам Ежов впоследствии категорически отрицал.

Прах Ежова по приказу Сталина покоится рядом с Бабелем. / Фото: www.magmer.ru

Дружба с семейством Ежовых не стала для Бабеля никакой гарантией. Доноса боялся и сам нарком. И действительно, вскоре на него спишут перегибы и массовые аресты по ложным обвинениям. Судьям он заявит, что расстрелять его можно только за то, что он слишком мало сажал. Стрекозу посмертно назовут английской шпионкой, предварительно обработав ее предыдущего мужа Гладуна. Через месяц после Ежова забрали и Исаака Бабеля. На основании показаний самого Ежова, назвавшего писателя шпионом.

В Сухановской тюрьме они оказались соседями по камере. Но расстреляли первым Бабеля. Скоро соседствовали и их останки: по личному распоряжению Сталина, обоих осужденных предали земле под плитой с надписью "Захоронение невостребованных прахов". Рядом установили неприметную табличку "Евгения Хаютина". А народ еще долго судачил о том, что Стрекоза приглянулась самому вождю, но что-то пошло не по плану.

Буденному пришлось воевать не только с бывшим подчиненным Бабелем. Как маршал Буденный сражался за своё счастье: Застрелилась первая жена, загуляла вторая, а третья родила троих детей.

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: