1
+1
0
Пестрые ткани, женские фигуры – безликие и растворяющиеся в бесконечных орнаментах, нюансы цвета, вселенная, лишенная всякой материальности, замкнутая и отчужденная; позы и композиции, навеянные японскими гравюрами… Так описывают живопись Жана-Эдуара Вюйара, а его самого называют отшельником, запертом в «женском мире» своих родственниц и чуждым светских развлечений. Однако его биография насыщеннее и сложнее, а творчество – разнообразнее.
От мечты к мечте
Узорчатое платье.
Жан-Эдуар Вюйар родился в 1868 году в семье капитана военно-морского флота (впоследствии – сборщика налогов) и швеи. Разница в возрасте у родителей была солидная – двадцать семь лет. Жан-Эдуар с отрочества проявлял интерес к искусству – учился он в престижном лицее, получал стипендию и проводил время, оттачивая мастерство копирования работ Микеланджело. В годы учебы он познакомился с Морисом Дени и Кер-Ксавье Русселем – будущими своими соратниками по авангардному художественному объединению «Наби».
Персона в интерьере.
Как и многие мальчики, Жан-Эдуар в детстве мечтал пойти по стопам отца, в его случае носить военный мундир. Однако в лицее он сильно пересмотрел свои взгляды на будущую карьеру и твердо решил стать художником. Тем более, что к их «живописной» компании примкнули и другие активные молодые люди, в будущем прославившиеся, например, на театральной сцене – тут уж, попав в настоящий водоворот творческой жизни, Вюйар и вовсе позабыл о том, что некогда стремился носить военную форму. Правда, он недолго служил в армии и был мобилизован (тоже на непродолжительное время) в годы Первой мировой, но это были лишь краткие эпизоды его биографии.
Мадам Вюйар.
Вместе с лицейским товарищем он посещал занятия в студии художника Диогена Майара, учился в Академии Жюлиана, охотно принимавшей тех, кто не мог пройти конкурс в знаменитую Школу изящных искусств в Париже, но настойчиво пытался в эту самую Школу попасть. Трижды он провалился на экзаменах, но все же в 1887 году добился своего и был принят. Спустя два года он даже представил работу на официальном парижском Салоне – это был портрет его бабушки. В каком-то смысле тот успех предопределил весь его творческий путь: камерные, почти интимные полотна, для которых ему неизменно позировали самые близкие люди.
ЧИТАТЬ ТАКЖЕ: Ритуальные маски и «гарлемский ренессанс»: Как добилась успеха первая чернокожая художница.
Пророки
Женщина в полосатом платье.
После непродолжительной военной службы Жан-Эдуар Вюйар вернулся к занятиям живописью и вместе со своими лицейскими товарищами основал группу Les Nabis, в русскоязычной литературе обычно называемой «Наби» - в переводе же это означает «Пророки». Такое амбициозное название требовало… соответствовать. Так что общество было объявлено секретным, а его члены общались друг с другом, используя тайные знаки. У них даже были закодированные прозвища – сам Вюйар получил имя «Наби Зуав». Собирались они в парижских кафе и художественных студиях, обсуждали перспективы развития искусства, делились творческими идеями. Там Вюйар сформировал собственную творческую философию, основанную на том, что объективной реальности не существует, а все формы, звуки и цвета – плод нашего воображения.
Неудивительно, что в то время он занимался не только живописью, но и созданием театральных декораций для постановок по мотивам произведений писателей-символистов, например, Метерлинка – их тревожно-призрачные миры как нельзя лучше отвечали его видению мира. Кстати, сильно на молодого Вюйара повлиял Поль Гоген – они вместе ездили в Бретань.
ЧИТАТЬ ТАКЖЕ: Лесные феи, феминизм и портрет Максима Горького: Работы первой известной фотохудожницы США.
Сады, театры, интерьеры
Мать и дитя.
Конечно, интерьерная живопись – нередко это было ателье матери, наполненное пестрыми тканями, к которым художник питал особую любовь – играет в его творчестве ведущую роль. Интерьеры почти всегда «населены» женщинами – сам Вюйар отмечал, что писать мужчин не любит, поскольку в представителях своего пола видит лишь грубые карикатуры. В его воображении женщины всегда оставались безмерно прекраснее мужчин. Женскими – вернее, девичьими – фигурами наполнены и его картины, посвященные Общественным садам и выполненные по заказу его покровителей, семьи Натансон (среди цветущих кустов бегают девочки именно из этого семейства).
Цветы в вазе.
Жан-Эдуар Вюйар охотно писал многочисленные интерьерные этюды, но жилые пространства интересовали его гораздо глубже. Художник, как и его коллеги по «Наби», считал, что декоративно-прикладное искусство ничуть не хуже, чем станковая живопись, поэтому не только писал картины, но и занимался театральными декорациями (как было сказано выше), а со временем перешел к оформлению интерьеров. Он разрабатывал интерьерные панно, эскизы витражей, расписывал декоративные тарелки. Вюйар был одним из тех художников, кто стоял у истоков искусства модерна, превращавшего подсвечники, лестничные перила и деревянные трюмо в возвышенные предметы искусства.
В саду.
Как и многие его современники, Вюйар увлекался японским искусством. Он заимствовал цвета, орнаментику, композиционный строй японской гравюры. Кроме того, сам расписывал ширмы для своих утонченных заказчиц… и подруг.
Не такой уж и отшельник
Венера де Мило.
Маргарита Чапин в своей комнате с собакой.
Вюйара принято воспринимать как творца-затворника, отрешившегося от мирских страстей. Он действительно не был женат и всю жизнь прожил с матерью и сестрой. Однако личную жизнь он вел весьма насыщенную. Трудно сказать, какие именно отношения связывали его с каждой из многочисленных «подруг», однако эти связи, романтические, дружеские ли, наполненные страстью или человеческим теплом, оказали огромное влияние на его творчество. Время от времени образы этих женщин появлялись на его холстах и интерьерных панно.
Мизиа на канапе.
Мадам Хессель на софе.
Одной из них была юная супруга Таде Натансона, его покровителя, для которой он придумывал интерьеры. Он часто гостил у четы Натансонов, что, конечно, вызывало немало сплетен. Однако в путешествиях в Нормандию, куда он отправлялся в поисках вдохновения, сопровождала его другая женщина, тоже замужняя – Люси Хессель. Их связь продлилась до самой смерти художника. Известно и еще одно имя – Люси Белин, актриса, которую Вюйар нередко поддерживал в непростых жизненных ситуациях. В общем, «женский мир» Вюйара распространялся далеко за пределы материнского ателье, оставаясь все таким же непостоянным, странным и неоднозначным.
Датский художник Хаммерсхей тоже писал женщин в интерьерах - но совершенно иначе.
Текст: Софья Егорова.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
