Картины китайского художника Чжан Дацяня, прошедшего долгий путь от традиционной живописи гохуа до импрессионизма, продаются дороже, чем полотна Уорхола и Пикассо. Благообразного вида старик с седой бородой, облаченный в национальные одежды, китайский мудрец, какими их рисует воображение западного человека, он стал ключевой фигурой послевоенной китайской живописи. Однако его жизненный путь полон необычных поворотов и трагедий, духовных терзаний и даже нелепых случаев, а сам он был не только выдающимся художником, но и гениальным мошенником.

Эмиль Нольде с его таинственными горными вершинами и алыми маками – пожалуй, даже на фоне коллег по экспрессионистскому цеху личность самая сложная. Он бежал прочь из религиозной фермерской общины, но снискал успех картинами религиозной тематики. Он познал и нищету, и успех, он был глубоко увлечен импрессионизмом, но отверг все его достижения, всю жизнь он провел в скитаниях и поисках… Он был нацистом. Его картины обожали Йозеф Геббельс и Герман Геринг. И… он же вошел в число «дегенеративных художников».

Орест Кипренский стал настоящей звездой в романтичной Италии. Но прославился российский портретист далеко не только благодаря своему таланту к живописи. Куда больший интерес вызывала его личная жизнь. Например, его подозрительные отношения с приемной дочерью вызывали очень много вопросов. И это еще не все.

Павел Третьяков был страстным коллекционером и почитателем искусства. Большую часть своей жизни он коллекционировал картины, собрав одну из самых крупных коллекций русского изобразительного искусства в мире. Под его покровительством творили как признанные художники, так и новички. На свои средства Павел Михайлович открыл картинную галерею, ставшую главной в Москве. Другой же его страстью было чувство к жене, Вере Николаевне. И эти две страсти соперничали в сердце Третьякова всю его жизнь, то уживаясь, то побеждая одна другую.

Нежные красавицы в традиционных японских костюмах - бледные лица, высокие прически, украшенные гребнями, облака и цветы на полах кимоно… Так едва ли не каждый западный человек представляет себе японскую живопись бидзинга (то есть жанра, посвященного женской красоте). Однако жизнь самой известной художницы, работающей в жанре бидзинга, была полна протестов и борьбы с традиционной женской ролью. Ей довелось быть и бунтаркой, презревшей все привычные жизненные сценарии – и главной художницей Японии, чьи работы стали неотъемлемой частью государственной пропаганды сороковых годов.

В конце 2014 года на Нью-Йоркском аукционе произведений искусства произошла сенсация. Картина американской художницы Джорджии О'Киф «Дурман», написанная в 1932 году, была продана за рекордную сумму - 44 миллиона долларов, что в четыре раза превысило первоначальную оценку и сделало ее самой дорогой картиной в мире, написанной женщиной. Это произошло через 20 лет после смерти художницы, положившей начало развитию модернизма в американской живописи.

Творчество японского художника Киёси Сайто близко западному абстракционизму – однако критики называли его по-настоящему современным реалистом. Он был первым из японских модернистов, о ком узнали на Западе, в США его гравюры получили невероятную популярность, а известность на Западе заставила его, наоборот, взглянуть на родную культуру по-новому и найти в ней неиссякаемый источник вдохновения. А ведь в восемнадцать лет вершиной успеха он считал… бизнес по продаже вывесок.

Эта история о скромной и светлой женщине Мод Льюис, канадской художнице, которая своими работами дарила радость многим людям. Она стала великой еще при своей жизни, но до последних дней жила очень бедно, в небольшом однокомнатном домике без удобств, украшенном собственными рисунками. Она даже не догадывалась, что без малого через полвека этот домик станет ценным музейным экспонатом, а ее работы будут продаваться с аукциона за десятки тысяч долларов.

На рубеже веков Руперт Банни был, пожалуй, не самым популярным, но самым модным художником Парижа. Он получал восторженные отзывы критиков и медали на престижных выставках, его утонченные прекрасные дамы, занятые то праздным отдыхом, то нехитрыми будничными заботами, очаровывали консервативную публику, не готовую принять эксперименты модернистов. Он однозначно испытал влияние импрессионизма, японизма и авангардных течений, но всегда оставался «идеальным художником» , писавшим элегантные салонные картины и прославлявшим чистую, безоговорочную красоту. А еще он был австралийцем – и входит в число величайших художников Австралии.

Он создал объединение художников, называвших себя «пророками», обожал кошек и триста восемьдесят четыре раза писал женщину, о которой почти ничего не знал (и это не помешало ему любить ее без малого полвека). Пьеру Боннару суждено было стать успешным адвокатом, но он выбрал искусство – или же искусство выбрало его.