1
+1
0
Дмитрий Быстролетов: Гениальный разведчик, ставший ненужным на Родине
Конечно, сложно сказать, кто из советских разведчиков был самым лучшим. Но, тем не менее, профессионалы обычно всегда вспоминают о Дмитрии Быстролетове, а в вашингтонском музее разведки ему посвящен целый стенд. Так чем же так прославился наш разведчик?
Родился будущий разведчик 3 января 1901 года в Таврической губернии. Ходили слухи, что отцом его был граф Александр Николаевич Толстой, приходящийся известному писателю А. Н. Толстому старшим братом. Но баловнем судьбы Дмитрий никогда не был. Его мать, Клавдия Дмитриевна Быстролетова, активно боролась за права женщин, а на своего сына времени у нее почти не оставалось.
Дмитрий с матерью 1913 год
Трехлетнего мальчика отец отдал на воспитание в семью своих хороших знакомых в Санкт-Петербурге, где он прожил 10 лет, получив там хорошее домашнее образование. В 1913 году Дмитрий поступил в мореходную школу в Крыму. По окончании школы, осенью 1917 года, граф Толстой признал отцовство, и Дмитрию был дарован графский титул . Правда, побыть графом ему довелось всего лишь несколько дней – случилась революция, и все титулы были отменены. После революции у Дмитрия начались судорожные метания: Добровольческая армия – Турция – Россия – опять Турция…
Во время службы на море
В 1923 году он перебрался в Прагу, поступил в университет на юридический факультет. Но, вроде бы, неплохо обустроившись в Европе, Дмитрий, тем не менее, мечтал вернуться в Россию, и своих просоветских настроений ни от кого не скрывал. Направив прошение о предоставлении советского гражданства, он вскоре его получил.
В 1925 году в Москве проходил съезд пролетарского студенчества, приехал, конечно, и Быстролетов. И там произошла встреча, круто изменившая его судьбу. Дмитрия пригласил на беседу Артур Христианович Артузов, бывший в то время одним из руководителей контрразведки. Он-то и сумел убедить просоветски настроенного студента послужить на благо своей Родины.
«Крестный отец» Быстролетова - Артур Артузов
В Прагу Дмитрий вернулся, уже будучи сотрудником советской внешней разведки. Для того, чтобы обеспечить легальное прикрытие, его оформили на работу в советское торговое представительство.
Но после череды громких провалов нашей агентуры, начальство приняло решение сконцентрироваться на нелегальной работе. Перевели на нелегальное положение и Дмитрия. Выехал однажды куда-то Дмитрий Быстролетов, и пропал… И больше под своим именем нигде не появлялся. Не думал он тогда, что это затянется на долгие годы.
Проживая под чужим именем, он поступил и успешно закончил медицинский факультет университета в Цюрихе, став доктором медицины. Дмитрий неплохо рисовал, и в свободное время также обучался в академиях художеств Берлина и Парижа.
Дмитрий Быстролетов Автопортрет 1926 год
Рискованная работа. Вербовка агентов
Однако самая главная его задача заключалась в вербовке агентов – под его руководством работали шестеро разведчиков. Работа по вербовке – очень опасная, ведь разведчику приходится раскрывать себя, и ошибаться здесь, как и саперу, нельзя.
Обворожительный и всегда изысканно одетый, словно персонаж из венской оперетты, Быстролетов идеально подходил для работы в нелегальной разведке. Хорошую службу в этом деле сослужили ему также редкое обаяние, врожденные манеры аристократа и знание целых 22 языков. Он мог легко расположить к себе любого.
Отличался Быстролетов также поразительной способностью к перевоплощению, причем, не только внешнему, но и внутреннему. Ему не составляло труда предстать в образе и чопорного английского лорда, и канадского инженера, живущего в мире формул, и преуспевающего бизнесмена из Германии, и графа-весельчака из Венгрии. Пришлось ему даже играть роль жестокого наемного убийцы из Сингапура, и это у него тоже получилось неплохо. В своих образах он никогда не повторялся, каждый раз импровизируя заново.
Одним из первых заданий, полученных Быстролетовым, была вербовка британского шифровальщика Эрнеста Х.Оулдэма, и он с этим прекрасно справился. Вскоре Оулдэм передал Быстролетову секретные шифры и коды, а также многие зашифрованные документы. После этого, также благодаря вербовке сотрудников МИДа, Генштаба, посольств европейских стран, Быстролетову удалось добыть дипломатические шифровальные материалы спецслужб Германии, Франции, Австрии, Италии и др.
Быстролетову по долгу службы приходилось постоянно вращаться в высших кругах, при этом он вживался в соответствующий образ, как настоящий артист. Однажды, находясь в образе «сэра Роберта Гренвилла», умудрился получить дипломатический паспорт из рук самого министра иностранных дел Великобритании, нисколько не сомневающегося в том, что перед ним – сын английского лорда, аристократ в седьмом поколении.
Фото с паспорта «сэра Роберта Гренвелла» - Быстролетова
Однако, с каждым днем работать становилось все опаснее. Летом 1933 года один из резидентов уже отправил в Москву радиограмму, в которой сообщал о том, что за «Андреем» (Д. Быстролетовым) ведется наблюдение иностранными спецслужбами, и оставаться здесь ему опасно. Но из Москвы ответили: «Мы все понимаем… Бесценная информация… Потерпите еще немного… Родина просит… Родина не забудет… Просьба передать Андрею, что мы здесь вполне осознаем самоотверженность, дисциплинированность, находчивость и мужество, проявленные им в исключительно тяжелых и опасных условиях». И «Андрей» был вынужден остаться продолжать свою опасную работу.
Прошло три года, и Дмитрий уже сам обращается с просьбой отозвать его с этой работы: «...Я устал, нездоров и работать дальше без серьезного отдыха не могу. Я чувствую изо дня в день растущий недостаток сил, естественно понижающий качество работы, вызывающий неряшливость в технике... В моих руках дело большой важности и судьбы нескольких человек. А между тем... на меня давят усталость и периоды депрессии, я работаю только нервами и напряжением воли. Без малейшей радости по поводу успехов, с постоянной мыслью: хорошо бы вечером лечь и утром не подняться. Я нахожусь за границей 17 лет, из них на нашей работе - 11 лет, в подполье - шесть лет».
Ему пошли навстречу, и наконец-то Быстролетов в Москве. Здесь его встретили с распростертыми объятьями, как героя, отправили представление к званию лейтенанта госбезопасности, вскоре должны были принять в партию. Впервые за долгие годы он смог почувствовать себя обыкновенным человеком, живущим спокойно, не опасаясь за свою жизнь. Но так ему только казалось…
Как «не забыла» Родина
Все внезапно изменилось – аттестацию приостановили, с работы его уволили. А вскоре и арестовали - была получена анонимка, что он «будучи эсером и белогвардейцем, вел шпионскую деятельность против СССР»
Допрашивающий Быстролетова следователь откровенно недоумевал:
«... За границей ты распоряжался трехмиллионным валютным счетом? А иностранный паспорт тоже имел?
Несколько паспортов, и все настоящие.
Так какого черта ты вернулся сюда?!»
«Здесь моя Родина...» - был его ответ
(действительно, в Европе у него на счетах, как и положено «текстильному промышленнику», лежали огромные суммы)
Из него выбивали признание, и он его подписал. Но подписал не из-за пыток, хотя они были очень жестокими (у него был проломлен череп, сломаны ребра, разорваны мышцы). Просто в нем тогда еще жила вера:«... вот-вот во всем разберутся, и справедливость восторжествует».
Не восторжествовала... Приговорили его к 20 годам лагерей и пятилетней ссылке.
И снова его жизнь завертелась калейдоскопом… Только теперь менялись не города и страны, а лагеря: Норильлаг, Краслаг, Сиблаг…
Остатки Норильлага
Но в 1947 году появилась возможность вырваться из этого кошмара. Неожиданно заключенного Быстролетова доставили к министру госбезопасности Абакумову, который , цинично заявив: «Может, хватит уже отдыхать. Пора и за работу», предложил ему амнистию и работу в разведке. Но Быстролетов был согласен принять это предложение лишь при условии полной реабилитации. Абакумов взбесился. «Этот человек уже через неделю мог гулять по Парижу, но предпочел тюрьму». После этой беседы Быстролетова отправили в спецтюрьму «Суханово». Просидев там три года в одиночной камере, он тяжело заболел. Немного подлечив, его опять отправили в лагеря.
Сухановская тюрьма — бывший храм св. великомученицы Екатерины
Выпустили Быстролетова в 1954 году, а через два года – реабилитировали, «за отсутствием состава преступления». Вернулся в Москву он уже инвалидом, получил для проживания десятиметровую комнату в коммунальной квартире. Умер Дмитрий Александрович 3 мая 1975 года.
Когда один из журналистов в шутку задал вопрос бывшему полковнику КГБ Михаилу Любимову: «Кто лучший шпион всех времен и народов?», тот ответил вполне серьезно:
«В 20-40-х годах советская разведка была лучшей в мире. Там работали люди, одержимые идеей построения коммунизма. С моей точки зрения, самый потрясающий наш разведчик - это Дмитрий Быстролетов, его жизнь похожа на авантюрный роман, в котором чего-чего, а приключений хватало. Он работал в 20-30-х годах, о нем было сравнительно мало известно. Но сделал он много, очень много. У нас же классные разведчики заканчивали тюрьмой не за границей, а на родине, которой служили».
Была в истории разведки и ещё одна легендарная личность. Джордж Блейк – секретный агент двух разведок, который получил 40 лет британской тюрьмы и пенсию КГБ СССР .
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
