Константин I был первым и единственным римским императором, удостоившимся титула «Великий». Также его считают первым императором, который принял христианство. Этот правитель совершил настоящую политическую революцию, коренным образом изменив устои и государственное устройство Римской империи. Все его нововведения стали началом конца Великого Рима. Так почему же его до сих пор почитают как христианского святого и великого государственника, хотя ни первым, ни вторым он не был?

Елизавета I, больше известная как королева-девственница, была последним монархом из Дома Тюдоров. Её правление длилось почти полвека, и она пережила периоды огромных перемен — ни один из них не был более сложным, чем английская реформация. Годы её правления также характеризовались теми, кто её окружал — начиная от её личных советников и заканчивая её предполагаемым любовником и даже соперничающим претендентом на трон. О том, кто же был на особом счету у королевы Англии и как эти люди в конечном итоге навсегда определили ход английской истории – далее в статье.

Дрессированные животные занимают в цирковых шоу главенствующее место. Зоозащитники называют же это уместным разве что во времена раннего Средневековья, но никак не в нынешнем просвещённом веке. С одной стороны очевидна их правота - владельцы цирков часто жестоко обращались с животными, подвергали их непосильным физическим и умственным нагрузкам. В результате те становились чрезмерно агрессивными и нападали на своих мучителей, а иногда и зрителей. В США даже одно время казнили проштрафившихся таким образом слонов. Где же та тонкая грань между истинной зоозащитой и лицемерием?

«Что такое честь офицера - я хорошо знаю! На фронте этому быстро учились!» - восклицал Шарапов в легендарном «Месте встречи изменить нельзя». С царских времен офицеры в России считались особой кастой на фоне рядовых военнослужащих и гражданских людей. Их отличие состояло не в чванстве и высокомерии, а в пожизненном равнении на долг и честь. Нужно заметить, что следование законам офицерской чести не наделяло никакими привилегиями, а скорее порождало массу ограничений. Русский офицер жил в постоянной готовности рисковать собственной головой, а доступные остальным радости жизни считались в отношении него дурным тоном.