0
0
0
В советское время Андрея Синявского обвиняли в работе на американский империализм, считали чуждым элементом и сажали в тюрьму. Он передавал свои произведения за границу, где его печатали, однако после эмиграции не нашлось ни одного издательства, которое взялось бы выпускать в свет его книги. Мария Розанова, искусствовед, литератор, ювелир и издатель, называла себя Мастером, а супруга – Маргаритой. В чём был секрет долголетия этой семьи, где третьим неизменно выступал Абрам Терц?
Семь лет случайных встреч
Мария Розанова. / Фото: www.blogspot.com
Впервые фамилию Синявского Мария Розанова прочла в стенгазете филологического факультета МГУ, когда училась ещё на первом курсе. Из статьи она узнала о том, что работает он не меньше, чем на американский империализм, а его литературные вкусы достойны всяческого осуждения, ибо являются чуждыми советскому человеку. Герой заметки стоял в это время у неё за спиной и даже что-то ей сказал. Впрочем, его самого она даже не заметила, а фамилию тут же забыла.
Андрей Синявский. / Фото: www.rtr-vesti.ru
Андрей Синявский в то время учился на пятом курсе и спустя несколько дней после встречи у стенгазеты даже попытался завести с ней разговор, на что барышня удалилась, заметив, что с молодым человеком она не знакома. Потом судьба ещё несколько раз предоставляла шанс молодым людям познакомиться по-настоящему, но Мария каждый раз, замечая возле знакомых Андрея, так и не смогла его толком запомнить. Студентке он просто не нравился, а потому на редких встречах, происходивших в течение семи лет, она своё внимание не заостряла.
Тайный роман
Мария Розанова и Андрей Синявский. / Фото: www.peremeny.ru
В середине января 1955 года Мария Розанова, работавшая уже в то время архитектором-реставратором, на выставке в Третьяковской галерее встретила сослуживца вместе с его одноклассником, Андреем Синявским. Завязавшийся разговор вдруг показался Марии интересным, а собеседник и новый старый знакомый – неординарным человеком.
После выставки Синявский пешком отправился провожать девушку от Третьяковки до её дома почти в районе Рижского вокзала. Дорога была неблизкой и скрашивалась весьма увлекательной беседой, во время которой Андрей успел напомнить девушке обо всех их предыдущих встречах, совершенно очаровать её, а также заявил: если она прямо сейчас не ответит ему взаимностью, он оставит все свои попытки и никогда в жизни к ней больше не подойдёт. Розанова была не готова расставаться с Синявским, а потому пригласила его в гости.
Мария Розанова и Андрей Синявский. / Фото: www.elegantnewyork.com
Их роман был стремительным и всепоглощающим, однако Андрей Синявский предупредил сразу о наличии у него семьи и невозможности оставить жену. Мария Розанова была согласна со всеми его доводами и на официальном оформлении отношений не настаивала. Расписались они уже после того, как супруга писателя сама настояла на разводе.
Мастер и Маргарита
Мария Розанова и Андрей Синявский. / Фото: www.odessa1.com
Мысли о том, что они «совпали», появились у влюблённых ещё в то время, когда они только встречались. Мария подарила Андрею на день рождения папку с собранными в ней газетами, в которых были публикации о «деле врачей». Подарок просто обескуражил Синявского: он как раз писал на эту тему, и старательно собранная в отдельную папку периодика пришлась как нельзя кстати. «Суд идёт» станет первым романом Синявского, изданным за границей под псевдонимом Абрам Терц. Литературоведческие работы Андрей Синявский печатал под своим именем.
После того, как Мария Розанова и Андрей Синявский узаконили свои отношения, Абрам Терц стал третьим в их браке. Рукописи Терца старательно прятали, дабы внезапно нагрянувшие представители власти не смогли бы связать в одно целое Андрея Синявского и автора, издающегося за границей. Псевдоним этот появился благодаря Владимиру Высоцкому. Он учился в Школе-студии МХАТ, где Синявский преподавал. В одной из блатных песен, исполняемых бардом, прозвучало имя, показавшееся супругам красивым, и родился писатель Абрам Терц.
Андрей Синявский. / Фото: www.litfund.ru
Жизнь супругов никогда не была скучной. Во время отпуска все отправлялись на юг, к морю, а Синявские увлечённо исследовали Север. Они делали множество фотографий, встречались со староверами, искали интересные типажи и чувствовали себя первопроходцами.
После выхода в Париже книги Абрама Терца «Суд идёт» Мария и Андрей отчётливо понимали: когда-то за это им придётся ответить. Позже супруги подружились с Юлием Даниэлем и даже рассказали писателю о том, что Синявский издаётся за рубежом. И помогли ему издать повесть «Говорит Москва» под псевдонимом Николай Аржак.
Мария Розанова и Андрей Синявский с сыном Егором. / Фото: www.gdb.rferl.org
В декабре 1964 году появился на свет сын Марии и Андрея Егор, а в сентябре следующего года писателя арестовали, а в его дом, где находилась жена и ребёнок, пришли с обыском. Дальше был судебный процесс, во время которого осудили Синявского и Даниэля, обвинив обоих в антисоветской пропаганде. Мария Розанова и Лариса Богораз, жена Даниэля, по строчке записывали всё, что происходило во время суда. Позже эта импровизированная стенограмма заседания войдёт в «Белую книгу» Алика Гинзбурга.
Во время суда над Андреем Синявским и Юлием Даниэлем. / Фото: www.homsk.com
Синявского и Даниэля осудили на семь и пять лет соответственно. Писатели в СССР и за рубежом писали письма с требованиями освободить писателей, а Мария стала регулярно ездить в лагеря, потому что супруга часто переводили из одного в другой. Она освоила профессию ювелира и с тех пор стала звать себя Мастером, а его – Маргаритой.
А ещё они переписывались, придумав свой собственный шифр. Письма их посторонним читателям (цензуре) могли показаться скучными, но из зашифрованных фраз и слов сложились «Прогулки с Пушкиным», которые Мария тоже переправила в Париж Элене Замойской, способствовавшей изданиям произведения Синявского и Даниэля. А письма мужа она издала уже после его смерти, так и назвав «127 писем о любви».
Для всех чужие
Мария Розанова и Андрей Синявский. / Фото: www.photographer.ru
Освободили Синявского в июне 1971 года, чуть больше чем на год раньше его семилетнего срока. А в 1973 году супруги эмигрировали во Францию. Андрей Синявский принял предложение Клода Фрию о работе в Университете «Париж IV – Сорбонна». Казалось, перед ним открывались немыслимые перспективы, однако на деле супруги снова оказались в определённой изоляции.
Синявский привёз с собой книгу «Голос из хора», написанную в лагере. Издатель тут же приобрёл её и лишь потом выяснилось, что новое произведения Абрама Терца не о том, как он отбывал свой срок. Это были просто размышления интеллигента, но гонорар уже был выплачен. Супруги смогли приобрести дом в Фонтене-о-Роз. На этом их удача, кажется, закончилась.
Андрей Синявский. / Фото: www.livejournal.com
В эмигрантских кругах их не принимали и откровенно осуждали за независимость мышления и собственную точку зрения. Даже распространялись слухи о сотрудничестве Синявского с КГБ. Издатели отказывались печатать Синявского, и он оказался в эмиграции едва ли не изгоем.
Тогда-то Марию Розанову и посетила идея об издании собственного журнала «Синтаксис»: она приобрела наборной станок, и сама стала в одном лице редактором, наборщиком, печатником и администратором. Вскоре в журнале печатался уже не только Андрей Синявский, но и те литераторы, которые не могли издаваться до этого. Закрылся «Синтаксис» уже после перестройки, когда в нём фактически отпала необходимость. Андрей Синявский не просто ценил свою супругу, он признавался в том, что она – настоящая ведьма и единственная его опора.
Мария Розанова и Андрей Синявский. / Фото: www.etazhi-lit.ru
На самом деле каждый из них мог опереться на плечо другого в трудную минуту, просто Мария Васильевна оказалась из тех женщин, которые готовы на всё ради благополучия близкого человека.
В феврале 1997 года Андрей Синявский скончался от какого-то очень скоротечного онкологического заболевания. Жена отказалась его хоронить на русском кладбище под Парижем, выбрав самое простое место последнего упокоения в Фонтене-о-Роз. И сама Мария Розанова, которой в декабре 2019 исполнилось 90 лет, надеется быть похороненной там же, рядом с любимым супругом.
Против других диссидентов Андрея Сахарова и Елены Боннэр боролась целая система, а они были вдвоем. Когда Андрей Дмитриевич не мог общаться с журналистами иностранных изданий, эти функции взяла на себя Елена Георгиевна. Против нее развернулась целая травля. Пересказывались грязные слухи о ее прошлом. Сахаров даже дал пощечину самому активному распространителю лжи, заступаясь за свою жену.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
