На протяжении нескольких лет издатели отказывались печатать «Властелина колец» из-за его слишком большого объёма. Но потом его напечатали в Америке, и весь мир охватил «Толкиновский бум». Профессор филологии вдруг превратился в звезду первой величины и, кажется, он сам несколько страдал от такой славы. Сложнее всех пришлось его жене, единственной музе писателя Эдит Мэри Бретт. Ведь это ей приходилось выслушивать требования юных поклонниц супруга отпустить его и терпеть толпы восторженных читателей, разбивших лагерь прямо напротив их дома.
На протяжении нескольких лет издатели отказывались печатать «Властелина колец» из-за его слишком большого объёма. Но потом его напечатали в Америке, и весь мир охватил «Толкиновский бум». Профессор филологии вдруг превратился в звезду первой величины и, кажется, он сам несколько страдал от такой славы. Сложнее всех пришлось его жене, единственной музе писателя Эдит Мэри Бретт. Ведь это ей приходилось выслушивать требования юных поклонниц супруга отпустить его и терпеть толпы восторженных читателей, разбивших лагерь прямо напротив их дома.