1
+1
0
Георгия Синякова призвали на фронт на следующий день после начала Великой Отечественной войны. Однако его оружием был не автомат или пулемет, а скальпель. Да и война у него была своя – за жизнь, в операционной. Но даже не выходя за рамки своей профессии, он смог совершить героический подвиг, который ценится не только в области медицины. Он оставался верен своей стране и идеалам, даже находясь в застенках концлагерей, продолжал спасать людей не только как профессионал, но и как гражданин своей страны, ведя свою подпольную работу по освобождению узников. Жизнями и свободой ему обязаны сотни людей.
Родился будущий хирург 19 апреля 1903 года в селе Петровское Воронежской губернии. Там же он окончил медицинский институт. О его довоенной жизни известно не так много. Однако судьбой ему было уготовано войти в историю героем. 23 июня 1941 года уже состоявшийся хирург во всю трудился в медсанбате Юго-Западного фронта. Раненных, учитывая ситуацию на этом фронте, было огромное количество. Он трудился не покладая рук и скальпеля, борясь за каждую жизнь. Уже в октябре его санитарный батальон был взят в окружение. Хирург продолжал операции вплоть до того момента как был взят в плен практически у хирургического стола.
«Советский врач не стоит и немецкого санитара»
Именитый врач за работой в послевоенные годы. / Фото: www.miloserdie.ru
С этого времени начинается его лагерная жизнь. Сначала его привезли в лагерь в Борисполе, затем увезли в Дарницу, лишь в мае следующего года он попал в Кюстринский лагерь, имевший статус международного. Там он и стал заключенным № 97625, потеряв свое имя. Этот лагерь располагался всего в 90 километрах от Берлина и был возведен еще в 1940 году. Сначала здесь содержались европейские солдаты, а с началом Великой Отечественной, стали поступать и красноармейцы.
Европейские солдаты содержались отдельно от советских. Первым помогал Красный Крест, который не сотрудничал с советским правительством. Потому содержание советских узников было заметно хуже. Восемь бараков из фанеры, в которых медленно умирали по 250 человек, скорее похожих на обтянутые кожей скелеты. Смертность была огромной. Советских пленников даже не пытались лечить, при малейшем подозрении к бегству расстреливали без раздумий. От желания избавиться от советских пленных немедленно останавливало лишь то, что они должны были полностью отработать свой рабочий ресурс и принести пользу Третьему Рейху. Для этого то они и поддерживались в относительно рабочем состоянии.
Крепость Кюстрин весной 1945 года. / Фото: www.10otb.ru
Не в лучшем состоянии находился и врач. Фашистам тоже было известно, что у пленного под данным номером имеется медицинское образование и опыт работы. Но этот факт никакого доверия у них не вызывал. Они вообще считали, что даже самый именитый советский врач не стоит и немецкого санитара. Перед тем как допустить его к работе, ему устроили экзамен. Учитывая, что до этого времени он уже много месяцев кряду находился в лагере, а операция шла под надзором, у ассистентов опытного хирурга дрожали руки. Но, тем не менее, операция прошла успешно. Его допустили к профессиональной деятельности. Его положение это не изменило никак. Разве что от других видов работ его перевели в медицинскую часть. Он все так же жил в бараке, не доедал, мерз и работал до изнеможения.
Тем не менее, весть о том, что в лагере появился гениальный врач довольно быстро разлетелась по округе. Дошло до того, что немцы, лишенные возможности получить квалифицированную медицинскую помощь в непосредственной близости, стали обращаться к пленному врачу. Однажды к нему экстренно привезли мальчика – сына эсэсовца. Он подавился косточкой, и она попала в трахею, ребенок умирал, счет шел на минуты. Советский хирург провел успешную операцию и спас ребенка. Его заплаканная мать, супруга эсэсовца и истинная арийка, кинулась на колени и поцеловала руку пленного врача, который оперировал в буквальном смысле босым. После этого хирургу разрешили свободно передвигаться по территории, назначили усиленный паек. Последним, он кстати делился с остальными заключенными.
Подвиг, о котором молчал
Та самая летчица Анна Егорова, благодаря которой стало известно о подвиге врача. / Фото: www.miloserdie.ru
Известная летчица, одна из «летающих ведьм» Анна Егорова-Тимофеева в одном из своих интервью, которое состоялось аж в 1961 году, рассказала о пленном советском хирурге, который спас ее от верной гибели. Она рассказала о том, как после того как сбили ее самолет, ее саму с ранением привезли в концлагерь. Для фашистов это было большой удачей, пленные летчики вообще высоко ценились, а тут к ним в руки попалась одна из «ведьм». Советская сторона уже была уверена в том, что летчица погибла, ей даже успели присудить звание Героя Советского Союза посмертно, на ее счету на тот момент было почти три сотни удачных вылетов.
После интервью летчицы о своем спасителе скромному хирургу, который на тот момент проживал в Челябинске, стали писать сотни людей. Они благодарили своего спасителя и вспоминали о том, как бесстрашно он воплощал в жизнь свои хитрые планы по спасению военнопленных. Примечательно, что до этого момента о деятельности доктора в плену никто не говорил, сам он ни словом не обмолвился о своей подпольной схеме, развернутой в лагере. Даже после того как слава о нем разошлась по всему Союзу, он скромно отмечал, что победа делалась не в плену.
Все дело в том, что в лагере Синяков состоял в подпольном комитете и помогал в организации побегов. Способы были самые разные. Как врач он понимал, что многое зависит от боевого духа пленников и помогал распространять информацию о победах Советской армии. Именно благодаря его профессионализму удалось спасти летчицу. Фашисты ждали ее выздоровления и планировали показательно ее казнить, все-таки она была заметной фигурой. Прежде, выпытав у нее нужную информацию. Но врач лечил ее так, чтобы поправляясь, визуально она выглядела так, словно вот-вот умрет. На самом деле в спасении Анны участвовало огромное количество военнопленных.
Синяков и Егорова в послевоенные годы. / Фото: www.miloserdie.ru
История Анны была не единственной, хотя способы организации побега и были разными, но чаще всего доктор прибегал к беспроигрышному варианту: имитации смерти. Никому из гитлеровцев и в голову не пришло проверить умер ли на самом деле пленник, которого лечил советский доктор. Больных он учил грамотно имитировать гибель, давал необходимые препараты, а затем сообщал, что очередной пленный скончался. Так, вместе с остальными погибшими, еще живого пленника, вывозили за территорию лагеря в ров. Там вывезенному оставалось прийти в себя и пробраться к своим. Эта несложная схема срабатывала сотни раз, подарив жизнь огромному количеству людей.
В одиночку провернуть все это ему бы не удалось. Даже учитывая его привилегированное положение. И он нашел «своего» человека среди врагов. Военный переводчик Гельмут Чахер не только учился в СССР, но и был женат на русской, к советским военнопленным он относился с сочувствием. Местность он знал отлично, именно он и готовил карту, по которой вывезенный из лагеря «умерший» мог выйти в безопасное место.
Нацисты не обращали внимания на такие «смерти», умерших было огромное количество. Хирург же учил как правильно задержать дыхание, изобразить агонию и пустой взгляд. Он даже придумал мазь, которая давала эффект гниющей раны, хотя на самом деле способствовала выздоровлению, правда пахла ужасно. Иногда «умирающих» специально перевозили в инфекционный блок, куда гитлеровцы никогда не заходили, и они «умирали» там.
Не сотни, а тысячи спасенных жизней
Георгий Синяков на встрече с ветеранами войны. / Фото: www.foma.ru
Не секрет, что, отступая, гитлеровцы уничтожали военнопленных. Аналогичной была ситуация и в Кюстрине. Всех пленников разделили на три части, одних отправили в Германию, других на Запад. Больных и раненных, а это три тысячи человек, было решено оставить в лагере. Вероятно, потому что долгую дорогу, причем пешую, они бы попросту не выдержали. На этом настаивал именно лагерный врач Ситников, к которому лагерное руководство прислушалось, их даже не стали расстреливать, чтобы не тратить патроны, ведь врач уверил, что жить им и так осталось мало.
Сам врач тоже остался в лагере и снова трудился до последнего, правда теперь это уже был полевой госпиталь. Теперь к нему везли раненных, и он снова и снова спасал жизни, просто делая свою работу. День Победы он встречал в Берлине, даже расписался на стенах Рейхстага. В 1946 году демобилизовался, но на историческую родину возвращаться не стал, а поехал в Челябинск. Больше 15 лет он молча работал, о своем героическом прошлом никому не рассказывал, писал научные статьи, учил молодых коллег.
Почему молчал врач, спасший огромное количество людей? В послевоенные годы любой, кто находился в плену изначально считался неблагонадежным. А он еще и фактически сотрудничал с фашистами, лечил и их родных. Все это могло быть трактовано отнюдь не в его пользу, и он бы, с большей долей вероятности, отправился бы уже в советский лагерь. Заслуженная слава и благодарности спасенных людей врач все же получил, пусть и чуть позже. Скончался гениальный хирург и великий человек в 1978 году в Челябинске.
Об их подвигах заговорили позднее, прежде раздав награды тем, кто воевал с оружием в руках. Однако если бы не медики, которые буквально не смыкали глаз, проводя дни и ночи на своих рабочих местах, Победа бы не была возможной.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
