Жизнь французского художника Симеона Шардена была тесно связана с Лувром – во дворце он жил, работал, пользовался покровительством самых могущественных меценатов, там и умер. А еще Лувр, теперь уже музей, а не место размещения королевского двора, гордится тем, что владеет 41 картиной этого выдающегося мастера XVIII века. Правда, это ненадолго – в ближайшее время в число экспонатов войдет сорок вторая, выхваченная буквально из рук иностранного покупателя: Франция решила, что отдать картину она не может.
Жизнь французского художника Симеона Шардена была тесно связана с Лувром – во дворце он жил, работал, пользовался покровительством самых могущественных меценатов, там и умер. А еще Лувр, теперь уже музей, а не место размещения королевского двора, гордится тем, что владеет 41 картиной этого выдающегося мастера XVIII века. Правда, это ненадолго – в ближайшее время в число экспонатов войдет сорок вторая, выхваченная буквально из рук иностранного покупателя: Франция решила, что отдать картину она не может.